Неточные совпадения
Выгнав из избы
дорогого зятя, старик долго ходил из угла
в угол, а потом велел
позвать Якова. Тот сидел
в задней избе рядом с Наташей, которая держала отца за руку.
Едва успели мы, сойдя вниз, поздороваться со всеми гостями, как нас
позвали к столу. Папа был очень весел (он был
в выигрыше
в это время), подарил Любочке
дорогой серебряный сервиз и за обедом вспомнил, что у него во флигеле осталась еще бонбоньерка, приготовленная для именинницы.
— Достану! — повторил он, решившись на этот раз взять у приходо-расходчика жалованье вперед, что сделать ему было, по-видимому, весьма нелегко, потому что, идя поутру
в суд, Аггей Никитич всю
дорогу как-то тяжело дышал, и по крайней мере до половины присутствия у него недоставало духу
позвать к себе приходо-расходчика; наконец, когда тот сам случайно зашел
в присутственную камеру, то Аггей Никитич воспользовался сим случаем и воззвал к нему каким-то глухим тоном...
Ранним утром к городской пристани тянулся обоз со спиртом. Проходя
дорогой мимо кладбища, мужики заметили
в канаве какую-то необыкновенную группу и остановились, но, разглядев
в ней синее лицо человека, над которым сзади возвышалась рогатая морда черта, бросились прочь. Застывший Ахилла, собрав все силы и
позвав мужиков, велел им смотреть за чертом, а сам вытащил из канавы руку и перекрестился.
Так думала, так чувствовала бедная женщина, ходя из угла
в угол по своей спальне, куда ушла она после обеда и где дожидалась мужа, которого на
дороге задержала мать,
позвав к себе
в комнату.
Кровь русская, о Курбский, потечет!
Вы за царя подъяли меч, вы чисты.
Я ж вас веду на братьев; я Литву
Позвал на Русь, я
в красную Москву
Кажу врагам заветную
дорогу!..
Но пусть мой грех падет не на меня —
А на тебя, Борис-цареубийца! —
Вперед!
Илья слушал эту речь, но плохо понимал её. По его разумению, Карп должен был сердиться на него не так: он был уверен, что приказчик
дорогой поколотит его, и даже боялся идти домой… Но вместо злобы
в словах Карпа звучала только насмешка, и угрозы его не пугали Илью. Вечером хозяин
позвал Илью к себе, наверх.
Белогубов. Что бы я был? Дурак-с! А теперь член общества, все уважают, по городу идешь, все купцы кланяются,
в гости
позовут, не знают, где посадить, жена меня любит. А то за что бы ей любить-то меня, дурака? Василий! Нет ли у вас конфект каких
дорогих?
Я поил его за ужином
дорогим вином, восхищался его игрой, с особенной ласковой улыбкой говорил с ним и
позвал его
в следующее воскресенье обедать и еще играть с женою.
Андрей Иваныч краснеет: по слабости человеческой он завел было чувствительный роман с солдаткой, со вдовой, но раз подсмотрели их и не дают проходу насмешками. Не знают, что со вдовой они больше плакали, чем целовались, — и отбили
дорогу, ожесточение и горечь заронили
в скромное, чистое, без ропота одинокое сердце. До того дошло с насмешками, что
позвал его как-то к себе сам Жегулев и, стесняясь
в словах, попросил не ходить на деревню.
И дал ему лавочник десяток папирос, а дядя
в обмен вручил фальшивый рубль, думая с некоторым опасением, что сейчас лавочник закричит «караул!» и
позовет городового. Но лавочник был стар, глух и слеп и вообще совсем дурак: взял фальшивый рубль за настоящий и дал доброму дяде девяносто четыре копейки сдачи. И пошел дядя, куда ему надо было, и всю
дорогу радовался своей доброте, и со слезами
в душе благословлял мудрое Провидение.
Понурив голову, неспешными шагами пошел Патап Максимыч домой. Мимоходом велел Пантелею Алексея к нему
позвать да пару саврасых вяток
в тележку на железных осях заложить. А сиденье
в тележке наказал покрыть персидским ковром, на котором сам выезжал
в дальнюю
дорогу.
В лесу стало совсем сумрачно. Казалось, будто стволы деревьев плотнее сдвинулись между собою, чтобы преградить нам
дорогу. Казалось, что лес, видя, что не
в силах остановить людей, преследовавших его зверя,
позвал на помощь небесные стихии.
Говорили, что покойник, выйдя из дому,
позвал своего мальчика, сел на дрожки и поехал по направлению к горящей фабрике, где ему лежала
дорога домой, и благополучно достиг узкого моста через крутой, глубочайший овраг, усеянный острыми камнями. Но здесь лошадь его чего-то испугалась, взвилась на дыбы, кинулась
в сторону; перила ее не удержали, и она слетела вниз и убилась, и убила и седоков.
Ягич ходил
в соседней комнате по ковру, мягко звеня шпорами, и о чем-то думал. Софье Львовне пришла мысль, что этот человек близок и
дорог ей только
в одном: его тоже зовут Владимиром. Она села на постель и
позвала нежно...
Проезжая с Кавказа
в Петербург, князь однажды почувствовал себя
в дороге нездоровым и
позвал доктора. Было это, если я не ошибаюсь, кажется,
в Темир-Хан-Шуре. Доктор осмотрел больного и нашел, что опасного
в его состоянии ничего нет, а что он просто утомился и ему необходимо отдохнуть один день без дорожной качки и тряски
в экипаже.
Тивуртий же доимщик пошел к себе домой, взял из окованной, большой скрыни серебряный пояс
дорогой цены под полу и пошел с ним к градоправителю аскалонскому и стал просить его, чтобы он посадил Фалалея
в Иродову подземную темницу, а
дорогой чеканный пояс дал ему
в поминку и вперед сделал посул дать ему еще более ценную вещь, лишь бы сейчас
позвал на очи темничника Раввула и повелел ему томить Фалалея всячески, как только захочет доимщик Тивуртий.